Николай Бобкин, политолог, Институт США и Канады им. академика Г.А. Арбатова

Война Израиля в секторе Газа угрожает перерасти в открытый конфликт между США и Ираном хотя обе стороны официально заявили, что они не намерены прибегать к боевым действиям. Американский президент, положивший конец войне в Афганистане, может войти в историю как президент, который начал новую региональную войну.

С начала событий в Газе произошло по меньшей мере 165 нападений на американские войска в Ираке, Сирии, а теперь и в Иордании, на которые некоторые «ястребы» в Вашингтоне требуют от администрации ответить боевыми действиями против Ирана. После того, как 29 января трое американских солдат были убиты и более 30 ранены в результате атаки беспилотника на удаленный логистический пост недалеко от иордано-сирийской границы, президенту Байдену представили несколько вариантов проведения военных операций против Ирана.

Казалось бы, сейчас, когда Белый дом, лишенный прямых контактов с иранским руководством, рассматривает возможность открытия новых фронтов конфронтации с Ираном, дипломатия не имеет значения, однако это не совсем так. США хотят, чтобы Китай помог предотвратить перерастание войны в Газе в более крупный региональный конфликт. Неоспариваемое влияние Пекина на Тегеран, ключевого сторонника ХАМАС, повстанцев-хуситов в Йемене и шиитских группировок в Ираке, означает, что Поднебесная может сыграть роль регионального миротворца. Вопрос теперь в том, готов ли Китай вступить в игру ради плана, который повлечет для него определенные затраты, но при этом принесет пользу США.

Понятно, что американцы не меняют позиции против роста влияния Китая в регионе, но в данный момент они нуждаются в этом влиянии, в частности, на Тегеран, поскольку усилия Вашингтона по локализации войны в Газе не сработали. Несмотря на растущую напряженность между США и Китаем в Вашингтоне все еще существует некоторая способность понимать, что на международной арене без китайского участия не обойтись. Тем более, что на Ближнем Востоке есть проблемы, в которых их интересы сходятся, к примеру, чтобы обеспечить безопасность морских маршрутов, от которых зависит глобальная торговля.

Однако китайцы не торопятся помогать американцам, упрекающим Пекин в том, что он не предпринял никаких заметных шагов, чтобы попытаться содействовать обеспечению безопасности в Красном море, в том числе с учетом, что его единственная заявленная зарубежная военная база находится в Джибути, к прилегающей к проливу зоне. До этого китайское военное присутствие там Вашингтоном воспринималось как прямая угроза своим интересам, теперь же как аргумент для склонения КНР к сотрудничеству. Белый дом, как заявила пресс-секретарь Карин Жан-Пьер, не устраивает, что китайское руководство «в основном сидит сложа руки и высказывает завуалированную критику действий США».

На самом деле, если Китай можно упрекать в пассивности, то только с позиций США и Израиля. У Пекина есть своя политика, китайцы избрали «антизападный нейтралитет, то есть «нейтралитет», который не допускает осуждения любой страны или силы, которые подрывают лидирующее положение Америки. Китай отказался осудить ХАМАС за террористическую деятельность и назвал израильские неизбирательные бомбардировки преступными. Учитывая рост недоверия в регионе по поводу двойных стандартов администрации Байдена, позволившей Израилю перейти к геноциду палестинцев в секторе Газа. Такой подход не вредит отношениям КНР с ближневосточными партнерами.

В результате все стороны различных линий разлома на Ближнем Востоке рассматривают Китай как честного посредника, и никто не чувствует угрозы со стороны отношений Пекина с третьими странами. В такой ситуации у КНР нет необходимости утверждать себя в качестве ведущего влиятельного лица в регионе, помогая американцам. Переговоры советника по национальной безопасности Джейка Салливана 26-27 января с министром иностранных дел Ван И в Бангкоке в этом подходе Китая ничего не изменили.

Ван И отметил, что у каждой страны есть свои проблемы национальной безопасности, но не должно быть никакой политизации и стремления к подавлению и сдерживанию развития других стран. В заявлении МИД КНР по итогам встреч основное внимание уделено проблемам двусторонних отношений. Отмечая, что в этом году исполняется 45 лет со дня установления дипломатических отношений между Китаем и США, китайская сторона призывает воспользоваться этой возможностью, чтобы «относиться друг к другу как к равным» вместо того, чтобы «подчеркивать различия» и «подрывать основные интересы друг друга». Проблема Тайваня названа «внутренним вопросом» Китая, а региональные вопросы, включая Ближний Восток, Украину, Корейский полуостров и Южно-Китайское море, в заявлении не нашли отражения.

В Белом доме также не комментировали эти темы переговоров, отметив в общих чертах, что «отношения между Вашингтоном и Пекином продемонстрировали признаки стабилизации за несколько месяцев после встречи Байдена и Си Цзиньпина». А вот в экспертной среде в США обратили внимание на то, что китайские официальные лица даже после встреч с Салливаном не сделали никаких конкретных комментариев относительно того, что нападения хуситов в Красном море увеличили стоимость судоходства и страхования, нарушив ключевой торговый маршрут между Азией и Европой, широко используемый судами из Китая. Примечательно, что попытки США собрать многонациональные военно-морские силы для противодействия угрозе не смогли привлечь региональных партнеров, таких как Египет, Иордания и Саудовская Аравия, которые по-прежнему настороженно относятся к политике Байдена в секторе Газа.

Что касается давления на Тегеран, то мало кто верит, что Пекин готов пожертвовать отношениями с крупнейшим торговым партнером в регионе из-за проблем с судоходством в Баб-эль-Мандебском проливе. Здесь же подчеркивается, что китайские нефтеперерабатывающие заводы в прошлом году купили в обход американских санкций более 90% иранской экспортной сырой нефти. Одним словом, по мнению американских наблюдателей, способность Китая извлекать выгоду из конфликтов и напряженности на Ближнем Востоке, а также его быстро расширяющееся экономическое присутствие там не дают поводов ожидать, что Пекин попытается помочь США.

Иран, безусловно, пытается воспользоваться войной в Газе, чтобы продемонстрировать свою транснациональную ось. Однако активизация участия поддерживаемых иранцами группировок – от «Хезболлы» и хуситов до различных ополчений в Сирии и Ираке – не привела к новым разногласиям между Тегераном и государствами Персидского залива. Вместо того, чтобы разрушить отношения между Ираном и Саудовской Аравией, война в Газе, похоже, укрепила их.

В сложившейся ситуации у США есть простой выход: немедленно призвать к прекращению огня в секторе Газа, приостановить военную помощь Израилю и взять на себя обязательство по деэскалации конфликта в масштабах всего региона на всех фронтах.